Игра или Жизнь! Везунчик... ли? - Страница 89

Ясный, организуй разведку, надо знать, когда остальные хмырики зашевелятся. Сразу не полезут, струхнут. Школота хоть и уродами были, которых никто не любил, но сил у них было достаточно, и то, что мы их так быстро положили, многих задержит, но не остановит. Когда они прочухают об уникальном городе и прочее, пойдут лавиной.

- Я думаю, у нас скоро отбоя не будет от желающих вступить, половина как минимум будут диверсанты, - с сомнением сказала Затейница.

- Да уж, придется поработать, но кадры нам позарез нужны, и уже не 100+, а от 200 начиная. И еще нам позарез надо сделать город.

- Город только когда закончит Лаки, рисковать я не буду, - твердо сказал Роберт.

- Да понятно, - махнул рукой Двурукий, - давай, пока перешерсти отряды наемников, средства у нас появились. Как преобразуем в город, появится портальная площадка, сможем сразу призвать. А они нам понадобятся, ой как понадобятся. За дело. Еще вещи от Алхимика надо перебрать, там просто золотая жила, эх, жаль времени нету.

За то время, пока Лаки делал "операцию", успели отсортировать вещи Школоты, почти все получили по нескольку новых вещей, жаль, что не все, требования к уровню у большинства шмоток было 200+.

Все вещи первым делом перенесли в подземное хранилище, тут же был назначен главный хранитель, им выбрали Броневика, который совсем не отказывался, а даже был рад. Ему шмота досталось больше всех, просто потому, что после операции у него осталось только оружие, щит и бижутерия. Сам Толик с удивлением и содроганием вспоминал те стружки брони, оставшиеся от его обмундирования, увиденные им после операции. В реальной жизни он не знал, что могло бы так ровно, до зеркального блеска, разрезать метал не слабее танковой брони.

Когда из хирургической выбрался измученный Лаки, и радостная, но тоже сильно уставшая Лена, Роберт ощутил в себе новые силы. Сестра вся светилась, да и изменилась очень сильно. Тоже новый биотический костюм, параметры которого так никто и не сумел узнать у Толика и Иры, очень подчеркивающий фигуру девушки.

Лаки повернулся к своей хирургической и сделал жест. Тут же огромный куб, бывший Хирургической комнатой, стал сжиматься и вскоре небольшой кубик был убран в инвентарь.

- Все, можешь делать преобразование, - Лаки подошел к Роберту.

- Нам надо выходить из лагеря? - спросил Роберт, не отводя взгляда от Лены.

- Нет, конечно, - возмутился Лаки, - если бы все преобразования так проходили, это как бы все гильдии напрягались, при очередном преобразовании. Так что бери все преобразователи, какие выпали, и иди к дереву, мы тут подождем.

- А меня пока кто-нибудь, ведите в курс дела, - жалобно попросила Лена, - а то от Лаки ни слова не могу добиться. Где мы находимся? Когда вы успели обзавестись городом? Что вообще творится?

* * *

Пока Лене рассказывали о произошедшем, Роберт колдовал с преобразованием лагеря в город, я откровенно отдыхал. Умаялся с преобразованием Лены основательно, восемь часов колдовал над ней. Но я могу быть собой доволен, сделал все, что хотел, даже то, что админы хотели мне запретить. Послал их куда подальше, искин меня поддержал, и сейчас трудно представить игрока суровее, чем Лена.

Пока лежал с закрытыми глазами, услышал в стороне пение и бренчание. При этом пение было на удивление красивым и задорным, а вот музыка была именно бренчанием. Постоянно проскальзывающая фальш струн, плавающий звук, очень уж временами раздражал.

- Слушай, Двурукий, кто там бренчит? - спросил я его.

- О, а я думала, Гусляра только я слышу, - ответила неожиданно Лена.

- Вы что, барда нашего отсюда услышали? - удивленный возглас Двурукого, - он что, опять за балалайку свою взялся?

- Погоди, - я остановил сорвавшегося Двурукого, - у вас что, еще и бард есть?

- Ну, прибился к нам не так давно, - смутился почему-то разбойник, - Бренчать умеет, голос - заслушаться можно, а смысла никакого. Не боевой класс абсолютно. Он у нас за повара вроде как, но готовит хуже, чем тот же Фурше.

- Фурше? - хихикнул я.

- Да, один воин у нас так назвался, - кивнул Рога, - немного бесшабашный, но говорит, поваром в жизни был, тут таланты пригодились.

- С поваром ладно, чем бард то тебе не угодил?

- Да не то, чтобы не угодил... просто не знаю, как с ним быть? Сам он музыкант и певец, причем от бога, в это я могу поверить. В игру как попал, так и вцепился в своего барда любимого, ничего больше не хочет брать. Что бы быть нам полезным, прокачал повара, портного, доктора, только потому и держим. Ну, еще потому, что он нормальный малый, без закидонов. А инструмент то фиг найдешь под него. Вон дудок целая гора, а ему не надо, хочет что-то струнное, мечтает вообще о гуслях, а где их достать? Как-то раз притащили ему балалайку, с тех пор не расстается с ней. Но она крайне низкого качества, звук просто убиться.

- Понятно, - протянул я, - значит, хотел его по боевке натаскать?

- Барды они же вроде как воры и лучники, ослабленные конечно, но все же. Кинжалы ему не очень, а вот с арбалетом малым в целом справляется, стал более полезен. Но тренироваться не хочет.

- Ладно, дай мне на него взглянуть. Может хоть талантливый.

- Талантливый это точно, - поддакнула Ира, - он нам в сложных ситуациях такие выходы находил, я до сих пор не могу понять, как?

Через пять минут к нашей компании приблизился очень смущенный парень, за спиной у него болталась... домра, а вовсе не балалайка, как говорил Двурукий.

- Привет, Гусляр, мне вот тут сказали, ты талант в музыке. Не мог бы что-то сыграть? - я опередил Двурукого, который хотел что-то сказать.